В апокрифическом сказании об Успении сочетается продуманная религиозная символика с самыми фантастическими чудесами, заимствованными из сказочного фольклора. Так, Марии возвещает о предстоящем Успении архангел Гавриил — тот, кто принес ей благую весть о предстоящем рождении Иисуса. Тем самым это новое благовещение как бы знаменует начало новой жизни, новое рождение уже для самой Марии. В то же время фантазия автора доходит до того, что перед домом Марии появляются солнце и луна, что должно было представляться совершенно невероятным для сколько-нибудь образованных людей античного мира, но возбуждать воображение верующих из низов именно самой невероятностью этого чуда, совершенного только ради Марии. Подобные чудеса были призваны показать особую значимость Успения и Вознесения ее, по существу поставить Марию рядом с Богом. Некоторые епископы IV в. осуждали такое восприятие матери Иисуса: так, Епифаний в своем произведении «Панарион» выступил против тех верующих, которые стараются ставить ее на место Бога и «говорят о ней, увлеченные каким-то безумием и умоповреждением».
Важной идеей апокрифа представляется присутствие при кончине Марии всех апостолов, причем даже умершие апостолы временно оживают, чтобы проститься с Марией, увидеть чудо ухода ее из земной жизни. Тем самым ученики Христа становятся участниками великого таинства Успения Богородицы; участие это должно было подтвердить древность и святость культа Марии, засвидетельствованные самими апостолами.
Кроме грекоязычной версии сказания о кончине Марии дошли и латинские, созданные на основе греческой, но расцвеченные разными подробностями. Существенное отличие латинской версии — повествование о том, что апостол Фома опоздал к погребению Марии, потребовал открыть ее гроб, который нашли пустым, — параллель с евангельскими рассказами о пустом гробе Иисуса, также подчеркивающая особую связь Марии с Иисусом. В латинском апокрифе рассказывается и о том, что Фома по дороге в Иерусалим видел телесное Вознесение Марии на небо.
Сказания об Успении и Вознесении Девы Марии не сразу вошли в церковную традицию: в декрете, приписываемом папе Геласию (конец V в.), апокриф об Успении был причислен к «неприемлемым» книгам. Однако, не признавая священным весь текст апокрифа, традиция приняла основу сказания: праздник Успения Богородицы был установлен как всеобщий в VI в. византийским императором Маврикием.
Как писал переводчик сказаний на русский язык священник И. Смирнов, «означенному рассказу о событиях последних дней жизни и Успения Божией матери нельзя придавать во всех подробностях исторического характера; а можем смотреть на него как на поэтическое выражение благочестивой мысли о величии и святости Пресвятой Девы…» (Православное обозрение, 1873, апрель, с. 614).
— Свенцицкая И., Скогорев А. Апокрифические сказания об Иисусе, Святом Семействе и Свидетелях Христовых — http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/apokrif/Usp_Marii..